John Shelby Spong
JESUS FOR THE NON-RELIGIOUS
Published by arrangement with HarperOne, an imprint of HarperCollins Publishers
Copyright © By John Shelby Spong, 2007
© Горячева С.А., перевод на русский язык, 2018
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2019
Дитрих Бонхеффер однажды призвал христианский мир отделить христианство от религии. И говорил о некоем «безрелигиозном христианстве» – так это называл он сам… Надеюсь, на основе его идеи мне удастся найти свой путь – через человека по имени Иисус, но за пределы религии, к тому, что, по моему нынешнему убеждению, и значит слово «Бог»[1].
В каком-то смысле я писал эту книгу всю жизнь. И вот, судя по всему, на последнем десятке я наконец-то смог объединить два мощных потока мысли, что текли во мне независимо друг от друга с тех пор, как я себя помню. Первый возник из глубочайшей преданности Иисусу из Назарета, всегда бывшему в сердце моей религиозной традиции. Второй был порожден все более глубоким отчуждением от традиционных символов и форм, посредством которых значение этого Иисуса передавалось на протяжении столетий. Вместе эти два потока создали внутреннюю напряженность, которая сформировала и мою личную жизнь, и карьеру.
Иисус, привлекавший меня, всегда оставался еврейским Иисусом – поистине реальным, предельно человечным и в то же время связанным с чем-то вечным и запредельным. Десятки лет я был убежден, что ключ к пониманию этого Иисуса следует искать в иудейской среде, породившей, воспитавшей и сформировавшей его. Вместе с тем, когда я обращался к тому Иисусу, которого почитали в христианской церкви, мне казалось, что и его еврейские корни, и его человечность либо игнорировались, либо яростно отвергались.
Такой сугубо еврейский Иисус впервые появился на страницах моих трудов в 1974 году, в книге под названием «Еврейский Господь» (“This Hebrew Lord”). Книга, по-видимому, затронула нечто глубокое и важное не только для меня, но и для моей аудитории: она выдержала три пересмотренных издания, выходила под четырьмя новыми обложками, ее неоднократно перепечатывали, но даже сейчас, 33 года спустя, все новые и новые ее экземпляры выходят в свет. Издательство HarperCollins относит ее к «классике» – по-видимому, это означает, что они и впрямь не знают, как с ней поступить: книга слишком стара, чтобы ее рекламировать, однако по-прежнему слишком хорошо продается, чтобы изъять ее из печати!
Спустя год после публикации «Еврейского Господа» книга послужила катализатором для диалога, к участию в котором я привлек рабби Джека Дэниела Спиро, в то время духовного лидера Храма Бет-Ахава в Ричмонде, Виргиния, а теперь руководителя отделения иудаики в Университете Содружества Виргинии. Материалы дискуссии впоследствии были изданы под заглавием «Диалог: в поисках иудейско-христианского взаимопонимания». После этой встречи моя приверженность еврейскому Иисусу не только укрепилась, но и вышла на совершенно новый уровень.
Еще позже, под влиянием выдающегося профессора Нового Завета Майкла Дональда Гулдера из Бирмингемского университета в Соединенном Королевстве, я сумел значительно глубже проникнуть в еврейские корни христианства. Итог своего исследования я подвел в книге «Отпускаем Евангелия на свободу: Библия глазами иудея» (“Liberating the Gospels: Reading the Bible with Jewish Eyes”), в которой постарался показать, что на момент своего создания христианская Церковь представляла собой одно из движений в жизни синагоги, коим и оставалась в первые 50–60 лет своего существования. Христианство отделилось от иудаизма около 88 года нашей эры. Это означает, что из четырех канонических Евангелий в Новом Завете два (Марк и Матфей) были написаны до окончательного разрыва. Впрочем, Лука, который, по-видимому, писал уже после 88 года, пребывал под столь сильным влиянием Марка, что структура Марка, возникшая еще до разделения, все еще присутствует в третьем Евангелии. И только Иоанн находится по другую сторону возникшей пропасти, отражая со всей очевидностью и сам факт раскола, и (в некоей мере) связанную с ним горечь.
В свете этой тесной связи христианства и синагоги неизбежно было то, что первые последователи Иисуса, пытаясь выразить словами свой опыт общения с ним, пользовались при этом уже привычным для них языком еврейских священных писаний. И если изучить этот процесс, мы придем к выводу: именно человечность Иисуса вдохновила их на разговор о его божественности.
Второй поток, пронизывающий как мою профессиональную жизнь, так и карьеру писателя, заключался в понимании того, что расширяющийся горизонт познания секулярного общества все в большей степени делал традиционные богословские формулы (выраженные в таких основополагающих христианских доктринах, как Боговоплощение, искупление и даже Троица) в лучшем случае бессмысленными для слуха людей XXI века, а в худшем – просто не имеющими силы. Раз за разом я видел, как Церковь защищала тылы и проигрывала битву за битвой, когда ей приходилось приспосабливать свои взгляды к новым волнам открытий, ставившим под угрозу ее «вечную истину, данную свыше». А «истина» оказалась не просто не «данной свыше», а еще и не «вечной»!
В дополнение к этой проблеме я обнаружил, что разрушению привычных формул веры под влиянием светского и научного знания на самом деле способствовала еще одна революция в познании, рожденная в недрах самого христианства. За последние 200 лет Библия стала предметом нового критического исследования, в прямом смысле слова выбившего у большинства христианских представлений почву из-под ног. Именно научные выкладки ученых-христиан вынудили их оспаривать символы веры, умалять значение доктрин и отвергать догмы. Сначала это критическое мышление ограничивалось рамками христианской академии, но в конечном счете вырвалось на свободу и стало достоянием широкой публики, когда в 1834 году вышел монументальный труд немецкого ученого Давида Фридриха Штрауса – “Leben Jesu” или, в переводе, «Жизнь Иисуса, критически обработанная Давидом Штраусом»[2]. Эта книга впервые подняла публично вопросы о точности, подлинности и надежности ряда важнейших деталей в евангельских рассказах о жизни Иисуса. Она же стала началом сражения, в итоге приведшего в ярость фундаменталистов всех мастей – и католиков, и протестантов, побуждая их ко все более истеричным заявлениям о непогрешимости вероучительных авторитетов или безошибочности священных текстов. И в то же время новое знание полностью деморализовало их более умеренных собратьев, уже не знавших, как рассказывать другим о своем Боге или о своем Иисусе.
Сегодня уже не сделать вид, будто этой революции в познании не случалось. Библейская критика, пройдя путь в несколько поколений, в наши дни задает рамки дискурса для христианской академической науки, четко отделяя Библию от того, что там в голове у рядовых прихожан. Вместе с тем представители духовенства, как правило, закончившие академии, едва приняв сан, вступают в молчаливый заговор, стремясь подавить это знание – по-видимому, в страхе, что стоит обычным прихожанам узнать о реальной сути споров, они навек утратят веру – а следом за ней, что важнее, они перестанут официально поддерживать христианские структуры.
Я всегда полагал, выражаясь словами моего первого преподавателя богословия, Клиффорда Стэнли, что «любой бог, которого можно убить, заслуживает быть убитым». Кроме того, мы должны считаться с фактом: любое божество, которому нужна защита от истины, где бы та ни рождалась, уже мертво. Бог и истина не могут быть несовместимы. Пытаясь совладать с этими новыми реалиями, я начал публично отвечать на поднятые библейской наукой вопросы и создал немало книг: «Защитим Библию от фундаментализма» (“Rescuing the Bible from Fundamentalism”), «Христианство: перемены или смерть» (“Why Christianity Must Change or Die”), «Новое христианство для нового мира» (“A New Christianity for a New World”) и даже «Грехи Писания» (“The Sins of Scripture”).
Моя преданность Иисусу, которого я все чаще рассматривал сквозь иудейскую призму, а также потребность переосмыслить все привычные христианские символы под влиянием обретенного знания, стали меня весьма тревожить. Сколь бы глубоко я ни любил Церковь, ее вероисповедные и литургические формулы содержали утверждения, которые я сам разделить не мог. Чем реальнее становился для меня Иисус, тем меньше мне был по душе тот богословский язык, на котором я о нем говорил.
Лишь когда этот конфликт разрешился, я смог написать эту книгу – «Иисус для неверующих». Я начал понимать, что именно иудейское изображение Иисуса из Назарета, образ совершенного человека I века нашей эры, открыл мне глаза на то, что имела в виду Церковь, когда устами Павла провозгласила, что “Бог был во Христе”. Именно полнота человечности Иисуса позволила его последователям ощутить в нем божественное начало. Человечность и божественность вовсе не были двумя разными явлениями, которые следовало мирить между собой, – чем так усердно занималась церковь первые пять веков христианской истории. Сама по себе предпосылка, постулировавшая необходимость такого примирения, оказалась ложной. «Ортодоксия», слово, по определению означавшее «верное учение», всегда исходила из дуалистической природы мира, разделенного на природное и сверхъестественное, духовное и телесное, человеческое и божественное. Сейчас этого мировоззрения уже не существует – и, следовательно, попытки примирить человеческое с божественным утратили силу. Как раз «ортодоксальность» и привела сперва к забвению человечности Иисуса; а затем Христос веры – все, что осталось после его «обожествления» – был уничтожен сочетанием взрыва светского знания и новых прозрений в библеистике. Теперь мне кажется, что новая отправная точка, в которой так нуждается христианство, не должна требовать от верующих участия в спорах о том, как соотносятся божественное и человеческое в Иисусе.
В этой книге я постараюсь найти эту новую отправную точку. Я не намерен препятствовать академическому знанию развенчивать одну за другой прочитанные буквально библейские истории или богословские конструкции, возникшие вокруг Иисуса из Назарета. Я последую туда, куда поведет меня истина. Как только эти конструкции распадутся – что, безусловно, и должно случиться, – я возьму то, что останется, а именно Иисуса-иудея, и заново взгляну на его жизнь, чтобы понять, что же в его человеческом облике заставило евреев в I веке утверждать, будто именно в этой жизни они соприкоснулись и общались со святым Богом. Мой путь лежит от известного к неизвестному, от человеческого к божественному, от земного к небесному, но не наоборот. Я постараюсь отделить исторического Иисуса от многочисленных мифологических наслоений, интерпретаций и претензий на чудеса, порожденных миром, ориентированным на сверхъестественное. На мой взгляд, можно показать, что большая часть из этих аспектов истории Иисуса не входили в ее смысл изначально, а являются лишь толкованиями, добавленными позже. Вопрос, к которому я намерен обратиться, звучит так: возможно ли постичь Иисуса, рассматривая его как совершенного человека, через которого мы проницаем смысл слова «Бог»? Если «да» – а я убежден, что «да», – тогда два моих параллельных потока смогут наконец слиться воедино. Если этот труд и правда приведет к такому итогу, не исключено, что он подготовит почву для нового мощного всплеска христианской энергии, равного которому не было уже много веков.
Выбор, перед которым стоит сейчас христианский мир, для меня очевиден. Мы можем и дальше делать вид, будто с буквалистским, безнадежно устаревшим и утратившим силу языком нашей веры нет никаких проблем и в нем ничего не надо менять, но результат, в конечном счете, будет только один – христианство умрет. Или же мы можем создать совершенно новое видение Иисуса и новую концепцию Бога, и они станут основой радикального пересмотра того, что мы называем христианством. Из книги станет ясно, что выбрал я.
Уверен, христиане-традиционалисты, хранящие верность отмирающим принципам прошлого, сочтут мою книгу не просто трудной для восприятия: они начнут сочиться негативом. Любая новая истина подрывает системы безопасности, что действовали в мире прошедшем. Но если речь и правда об истине, она всегда несет свободу, и ее нельзя приносить в жертву страхам. Весь мой путь шел под девизом моей богословской семинарии: «Ищите истину, откуда бы она ни явилась, любой ценой»[3]. Единственное, о чем прошу ревнителей традиций – не откладывайте книгу в сторону, пока не дойдете до конца. Она слишком важна, чтобы просто ее отбросить, так и не сделав для себя новых выводов, даже если они порой причиняют сильную боль.
Тех же, кто уже не следует традиционному христианскому образу мыслей, но, тем не менее, все еще в поиске «трансцендентного» и «священного» и потому готов заново взглянуть на переформулированное христианство, моя книга, надеюсь, вдохновит и настроит на оптимизм. У таких людей пустота в душе – и кто-то, кажется, Сартр, метко назвал эту пустоту «дырой размером с Бога», которую ничто иное не заполнит. Я называю их «верующими в изгнании». Хочется надеяться, здесь они найдут тот путь, по которому смогут следовать и который приведет их к грядущему христианству, полному жизненных сил.
Пока я обдумывал и писал эту книгу, я обрел внутреннее единство. И потому во мне живет надежда на то, что на обломках отмирающих форм христианства, «завязанных» на всяких сверхъестественных чудесах, должна вырасти живая вера будущего. Мы выходим за рамки нынешнего определения религии, и на этом пути с нами может идти Иисус. Я нарек его «Иисус для неверующих». Дитрих Бонхеффер однажды призвал христианский мир отделить христианство от религии, заговорив о том, что сам он называл «безрелигиозным христианством»[4]. Он погиб от рук нацистов в концлагере Флоссенбюрг в 1945 году и так и не сумел вывести свою идею за грань этого манящего намека. Надеюсь, на основе его идеи мне удастся найти свой путь – через человека по имени Иисус, но за пределы религии, к тому, что, по моему нынешнему убеждению, и значит слово «Бог».
У меня есть еще один литературный проект, который надеюсь осуществить, уже переступив отведенный нам библейский срок в «семьдесят лет». Я хочу рассмотреть идею нетеистического, но вместе с тем совершенно реального Бога, встреченного в человеке по имени Иисус, и с этой точки зрения рассмотреть вопросы и жизни, и смерти, и того, что Церковь столь много веков пыталась сказать о вечной жизни. Хочу сопоставить эти прозрения с тем, в чем люди до сих пор видят угрозу окончательного небытия. Мы по большей части не отдаем себе отчета в том, что как раз страх смерти в первую очередь и породил образ теистического божества, а уже затем эта концепция задала рамки, в которые был заключен опыт Иисуса. Но когда мы стоим перед лицом смерти, ставящей окончательный предел любому смыслу, – что могут нам сказать нетеистический Бог, человек Иисус и новое христианство, которое рождается на моих глазах по всему миру? Вряд ли я смог бы написать подобную книгу до тех пор, пока сам не подошел к той грани, где чувствуешь это, как говорится, «шкурой». Если моя идея Бога и мое пересмотренное представление об Иисусе не смогут дать ответ на страх людей перед смертью, значит, я не нашел ни нового начала истории Иисуса, к чему так стремился, ни хоть какого-то другого начала, имеющего силы выжить. Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы закончить этот труд и изложить свои доводы публично. Книга пока в проекте, выход намечен на 2009 год, когда мне уже стукнет 78! Да, жизнь прожита не зря. Но только время покажет, удастся ли мне достичь столь амбициозной цели.
А теперь позвольте мне выразить признательность множеству людей, которые помогли сделать эту книгу реальностью. Прежде всего хотелось бы поблагодарить тех, кто слушал мои первые лекции на темы, отраженные в книге. Их поддержка не только придала мне сил продолжить путь, но и помогла значительно улучшить текст через обмен новыми идеями.
Первым в списке стоит заведующий Библиотекой св. Дейниола в Хардене (Уэльс), Питер Фрэнсис, с его женой Хелен и их замечательной рыжеволосой дочерью Люси. Библиотека св. Дейниола первоначально предназначалась для размещения частной книжной коллекции премьер-министра Уильяма Гладстона, однако за минувшие годы ее полки пополнились тысячами новых томов. Сегодня это и конференц-зал, где я не раз выступал – рассказывал, о чем буду писать свои книги. Дружеское тепло и поддержка, которую я получил от Питера Фрэнсиса, его семьи и многих других людей, посещавших мои конференции, сделали эту библиотеку совершенно особым местом как для моей жены Кристин, так и для меня. Я был глубоко польщен, когда несколько лет назад руководство центра св. Дейниола выбрало меня почетным членом, невзирая на возражения перепуганного архиепископа Кентерберийского, Роуэна Уильямса. Эта книга, по сути, родилась там.
Позже я выступал с лекциями, частично затрагивавшими содержание этого труда, в различных конгрегациях Объединенной церкви Канады, в том числе в таких городах, как Эдмонтон, Питерборо, Торонто, Маркем и Гуэлф. Мои идеи развились в Епископальной церкви в Дейтоне, Огайо, а также в конгрегационалистских, пресвитерианских, унитарных общинах, в церквях «Единства» и «Религиозной науки» в таких местах, как Силвер-Бэй, Нью-Йорк; Сан-Диего, Калифорния; Колорадо-Спрингс, Колорадо, и Неаполь, Флорида. Потом я читал лекции на темы этой книги в округе Хайленд-Кашьерс, штат Северная Каролина. Глава о гневе впервые прозвучала в Центре Скарджилла в Кетлуэлле, графство Йоркшир, Англия. В каждом из этих мест общение с различными аудиториями не только побуждало меня разъяснять снова и снова свои идеи, но также убедило меня в том, что книга, ставящая целью представить Иисуса нерелигиозному миру за стенами Церкви – дело нужное и весьма стоящее.
Особая признательность моему прежнему издателю из компании HarperCollins, Стиву Хансельману; моему нынешнему издателю, Марку Тауберу; моему редактору, Майклу Модлину; специалисту по печати и рекламе Джули Рей Митчелл и всем сотрудникам офиса компании в Сан-Франциско, в том числе Синди Ди Тиберио, Клодии Бутоут, Лайне Адлер, Крису Эшли, Иену Уиду и Лайзе Суньига. Я также хочу поблагодарить Келли Хьюз из фирмы по связям с общественностью “DeChant-Hudges” в Чикаго, которая выпустила в свет мои последние шесть книг.
Я также благодарен моему онлайн-издателю, компании WaterFrontMedia, и прежде всего ее владельцам – Бену Уолину и Майку Кириакосу, а также своим посредникам и редакторам Мекадо Мерфи, Тони Бранкато и Марку Робертсу, которые помогли превратить мою еженедельную колонку в важное средство коммуникации, к которому обращаются сотни тысяч раз в неделю.
Я приветствую друзей по всему миру, которые вместе со мной трудятся – каждый в своей стране – над тем, чтобы преобразовать христианство в подлинную силу XXI века. Люди обычно не осознают, что колоссальный прилив реформаторской энергии наблюдается в таком множестве самых разных мест.
В Канаде это преподобная Гретта Воспер, которая возглавляет канадский Центр за прогрессивное христианство; преподобная Мэри Джозеф в Маркеме, Онтарио; преподобный Рэнди Маккензи в Брантфорде, Онтарио; его высокопреподобие Питер Элиот в Ванкувере, Британская Колумбия; его преосвященство Майкл Ингем, епископ Нью-Уэстминстера в Британской Колумбии, а также англиканский архиепископ Британской Колумбии, ныне находящийся на пенсии, Дэвид Сомервилл, ставший настоящим духовным отцом большинства энергичных перемен в Западной Канаде.
В Новой Зеландии – мои близкие друзья и христиане в изгнании, Лиз и Джефф Робинсон, а также преподобный д-р Ллойд Дж. Джиринг, отважный и решительный сторонник нового христианства для Новой Зеландии.
В Австралии это преподобный д-р Грег Дженкс, который возглавляет организацию под названием «Вера, устремленная в будущее» (“Faith Futures Forward”), пасторы Объединенной церкви Австралии преподобный Дэвид Картер, преподобная Розмэри Картер, преподобный Шон Гильберт и покойный Наим Керр, которые вместе создали Прогрессивную христианскую сеть в этой стране. Среди других австралийских архиепископов, епископов и священнослужителей, оказавших мне особую поддержку – Питер Карнли, Филип Эспинол, Иэн Джордж, Иэн Браун, Роджер Херфт, Найджел Ливс, Иэн Пирсон, Кэролайн Пирс и Дороти Макмеон.
В Соединенном Королевстве я приветствую преподобного Хью Доуса и его супругу, Джилл Сэндхэм, которые вместе возглавляют Прогрессивную христианскую сеть в Великобритании, а также красноречивых и бесстрашных христиан из числа священнослужителей и мирян – это Ричард Киркер, Дон Кьюпитт, Кит и Мэриан Уорд, Майкл Гулдер[5], Фред и Антея Каан, Хилтон и Джоан Бутройд, Эдриан и Кристин Олкер, Джон и Джудит Сэдлер, а также Ричард и Хелен Трасс. Я также глубоко признателен трем родственным душам в Соединенном Королевстве: Ричарду Холлоуэю в Шотландии, Эндрю Ферлонгу в Ирландии и Сьюзен О’Хейр в Уэльсе.
В Скандинавии отдаю должное таким людям, как архиепископ Шведской лютеранской церкви К. Г. Хаммер, епископ Клас-Бертель Иттерберг и рукоположенные пасторы Кристер Бейер, Пелле Содербек, Марианна Блум, Ханс Ульфсбранд, Нильс Аберг и Йохан Линман. Церковь Швеции, на мой взгляд, представляет собой ярчайшее выражение христианства во всей Европе. В Финляндии выражаю свое глубокое почтение Вилле Риеккинену – пожалуй, единственному в этой стране епископу, который понимает стоящие перед Церковью проблемы. К счастью, он пользуется поддержкой таких способных представителей духовенства, как Ханну Салоранта, Ярмо Таркки и Сакари Хаккинен. В Дании это издатель по имени Хенрик Брандт Педерсен и два пастора, Эрик Фонсбол и Торкильд Гросболл, которые неустанно трудятся над расширением границ христианства. В Норвегии это, опять же, два замечательных пастора, Грете Хауге и Хельге Хонеста, и две энергичных мирянки, Джейн Робертсон и Эльсе-Маргрете Струмай.
На африканском континенте я благодарен трем выдающимся англиканским епископам – это Дезмонд Туту, Ньонгонкулу Ндунгане и Хотсу Мкуллу, – которые непрестанно противостоят бессмысленной гомофобии, овладевшей, судя по всему, большей частью организованной христианской Церкви в этой части света.
Я также хочу отдать дань двум людям, возглавляющим две организации, которые во многом изменили ход религиозных дебатов в нашей стране. Это преподобный Джеймс Адамс, который основал и более десятилетия руководил Центром за прогрессивное христианство в Кембридже, Массачусетс, и покойный д-р Роберт Фанк, основатель и президент Института Уэстар, который подарил миру «Семинар по Иисусу». Обе организации оказали огромную поддержку моей работе, и обе по праву займут видное место в истории христианства в США XX века, когда та будет написана.
Данная книга вряд ли могла бы выйти в свет без усилий Гейл Декенбах, которая перевела мои накарябанные в блокноте заметки в текст в формате Microsoft Word. Гейл когда-то сотрудничала со мной более двадцати лет и теперь, уже выйдя на пенсию, вернулась помочь еще раз. Она одна из самых замечательных людей, которых я когда-либо знал.
И, наконец, хочу выразить признательность моим родным. Моя фантастически прекрасная жена, моя спутница жизни, мой главный редактор и организатор моей новой карьеры – все это она, Кристин Мэри Спонг. Я люблю ее со страстью, которую некоторые сочтут неподобающей для моего возраста и, кроме того, уважаю за невероятную компетентность и цельную личность. Не представляю себе жизни без нее и считаю, что женитьба на ней сделала меня счастливейшим в мире. Далее наши дети: Эллен Элизабет Спонг и ее муж, Гас Эппс; Мэри Кэтрин Спонг и ее муж, Джек Кэтлетт; Жаклин Кетнер Спонг и ее партнер, Вирджил Спериозу; Брайан Янси Барни и его жена, Джулиэнн, а также Рэйчел Элизабет Барни. И, наконец, наши шесть внуков – Шелби, Джей, Джон, Лидия, Кэтрин и Колин, – которым и посвящена эта книга. Каждый из них внес в нашу жизнь нечто особенное – не говоря уже о великом множестве прирученных ими кошек и собак, которые, к счастью, живут в их домах, а не в нашем!
Жизнь наполнена счастьем, и именно мои родные сделали ее такой.
Шалом!
Джон Шелби СпонгМоррис-Плейнз, Нью-Джерси27 февраля 2007 г.